| Аннотация | Данную статью можно рассматривать как продолжение идущей в научном сообществе дискуссии о том, какова роль институциональной трансформации на Дальнем Востоке после 2013 г. в развитии восточных территорий России, в контексте трансграничных экономических связей. Анализируется динамика прямых иностранных инвестиций (ПИИ), в том числе в разрезе основных отраслей. Рассматривается связь этой динамики с темпами экономического роста. Расчеты показали, что корреляция между объемом ПИИ и скоростью экономического роста в регионах на Востоке России не наблюдается. Трансграничная кооперация в форме ПИИ в изучаемый период не внесла существенного вклада в диверсификацию экономики восточных регионов. В большинстве регионов основная часть этих инвестиций направлялась в минерально-сырьевой сектор. Доля ПИИ, направляемых в обрабатывающую промышленность, сельское хозяйство, строительство, торговлю, деятельность гостиниц и ресторанов, индустрию развлечений, с 2015 г. составляла, как правило, не более 1% от общероссийских в соответствующих отраслях. Нет оснований полагать, что к настоящему времени ПИИ, стимулы для которых призваны были создать на Дальнем Востоке новые институты, внесли существенный вклад в развитие современной высокотехнологичной экономики в восточных регионах. «Дальневосточная» институциональная трансформация не изменила «экстрактивного» характера экономических (и политических) институтов. Экономические преференции для востока страны в некоторой степени способствуют привлечению инвестиций, однако преимущественно только в условиях поддержки из федерального бюджета и государственных гарантий. Авторы полагают, что на первый план выходит задача постепенной трансформации институтов в сторону повышения их «инклюзивности». Задача институционального проектирования в восточных регионах требует, помимо политической воли, значительного участия научного сообщества. |
|---|